"У меня есть книга о боли и счастье, где ты с нами один на один..."

[Parafron]

Кажется, "Шантарам" Робертса все еще стоит в книжных на полках среди бестселлеров. Думаю, такими темпами через пару лет дело дойдет до экранизации, и тогда советовать его уж точно будет поздно, а пока... не проходите мимо! И пусть вас не пугает докучливый Тадж-Махал на обложке русского издания, в книге нет ничего пошлого или заурядного. На самом деле, ей вполне под силу стать важным событием вашей жизни, и даже перевернуть и перенаправить ее.

Удивительно непросто передать ощущение "Шантарама", не пускаясь в поэзию. Герои, история, язык - все это превосходно, но не в них соль. Что делает книгу такой упоительной? Налет романтического реализма первой половины прошлого века a-la Лондон-Хемингуэй-Ремарк? Да, но не только. Отвращающие и одновременно покоряющие индийские реалии?

(запах)

("запах десяти тысяч ресторанов, пяти тысяч храмов, усыпальниц, церквей и мечетей, а также сотен базаров, где торгуют исключительно духами, пряностями, благовониями и свежими цветами" - "худший из самых прекрасных ароматов") Да, но не только. Мудрая простота, афористичность, притчевость a-la Сент-Экзюпери? Да, но не только.
Эта огромная, как море, загадочная, как иноземная речь, завораживающая, как танец Ракс Шарки, одуряющая, как гашиш, история проникает вам под кожу, в каждый нерв, в каждую мысль, от нее невозможно отстраниться - волна эмпатии накрывает с головой. Вы будете радоваться чужому счастью, тревожиться чужими страхами и выплачете все глаза, когда придет время плакать. Ваше я - все то, что составляет личность: взгляды, идеи, представления, вкусы, принципы, интересы - заблудится и потеряется между строчками, вы не будете узнавать себя в зеркале, а по дороге на работу или учебу станете задавать себе такие вопросы, какие раньше не приходили вам в голову.
Вернуться из "Шантарама" все равно, что вернуться из долгого путешествия в чужие края, путешествия полного событий и знакомств, о которых не знаешь, что и думать, но думаешь, думаешь, перебираешь в памяти... Таков "Шантарам".

UPD: А вот "Тень горы" не читайте. Не надо.

Бонус:

Грегори Робертс "Шантарам":

«Мы с Прабакером высадились возле какого-то потрепанного флажка, свисавшего с чахлого деревца. Место было глухое, пыльное и заброшенное. Но не прошло и часа, как появился другой автобус.
– Гора каун хайн? – поинтересовался водитель, когда мы вскарабкались на подножку. – Что это за белый?
– Maза митра ахей, – отвечал Прабакер, тщетно пытаясь скрыть свою гордость под напускным безразличием. – Это мой друг.
Разговор происходил на маратхи, языке штата Махараштра, столицей которого является Бомбей. В тот момент я немногое понял из этого разговора, но в течение следующих месяцев, проведенных в деревне, я так часто слышал те же самые вопросы и ответы, что выучил большинство их наизусть.
– Что он тут делает?
– Он едет ко мне в гости.
– Откуда он?
– Из Новой Зеландии.
– Из Новой Зеландии?
– Да. Это в Европе, – пояснил Прабакер.
– В этой Новой Зеландии много денег?
– Да, полно. Они там купаются в золоте.
– Он говорит на маратхи?
– Нет.
– А на хинди?
– Тоже нет. Только на английском.
– Только на английском?
– Да.
– Почему?
– В его стране не говорят на хинди.
– Они не умеют говорить на хинди?
– Нет.
– Ни на хинди, ни на маратхи?
– Нет. Только на английском.
– Господи помилуй! Вот идиоты несчастные.
– Да.
– Сколько ему лет?
– Тридцать.
– А выглядит старше.
– Они все так выглядят. Все европейцы на вид старше и сердитее, чем на самом деле. У белых всегда так.
– Он женат?
– Нет.
– Тридцать лет, и не женат? Что с ним такое?
– Он из Европы. Там многие женятся только в старости.
– Вот ненормальные.
– Да.
– А какая у него профессия?
– Он учитель.
– Учитель – это хорошо.
– Да.
– У него есть родители?
– Да.
– А где они?
– На его родине. В Новой Зеландии.
– А почему он не с ними?
– Он путешествует. Знакомится с миром.
– Зачем?
– Все европейцы так делают. Они немного работают, а потом немного ездят в одиночестве, без семьи, пока не состарятся. А тогда они женятся и становятся очень серьезными.
– Вот ненормальные.
– Да.
– Ему, наверно, одиноко без мамы с папой, без жены и детей.
– Да. Но европейцев это не огорчает. Они привыкли быть одинокими.
– Он большой и сильный.
– Да.
– Очень сильный.
– Да.
– Корми его как следует и не забывай давать побольше молока.
– Да.
– Буйволова молока.
– Ну да.
– И следи, чтобы он не научился каким-нибудь нехорошим словам. Не учи его ругательствам. Вокруг полно долбаных засранцев, которые захотят научить его всякому дерьму. Не давай ему водиться с этими долбоебами.
– Не дам.
– И не позволяй никому обмануть его. Он на вид не очень-то смышленый. Присматривай за ним.
– Он умнее, чем кажется, но я все равно буду присматривать за ним.
Никого из пассажиров не волновало, что водитель, вместо того, чтобы продолжить путь, вот уже минут десять болтает с Прабакером. Возможно, потому, что они говорили громко, и все до одного в автобусе могли их слышать. Мало того, водитель и по пути старался поставить всех встречных в известность о необычном пассажире. Завидев на дороге пешехода, он гудком привлекал его внимание и указывал ему пальцем на эту диковину, а затем замедлял ход, чтобы человек мог ее разглядеть и полностью удовлетворить свое любопытство.»